Миллионер от сохи (Сайрус Маккормик)

Время действия – июль 1832 года. Место действия – ферма неподалеку от американского городка
Лексингтон. Толпа зевак пришла поглазеть на 23-летнего паренька, который утверждает, что
сконструированная им жатка может заменить двенадцать косцов. Джон Рафф, хозяин фермы, дает
отмашку, паренек берет под уздцы запряженную в жатку лошадь, та делает два шага, и неуклюжий с
виду агрегат безнадежно застревает на кочковатом поле. Под громкое улюлюканье толпы Джон Рафф снисходительно похлопывает готового разреветься парня по плечу: “Не мучай лошадь, сынок. Не обижайся, но твоя машина никуда не годится”. Косцы, которые горбатились на полях Раффа за пять центов в час, облегченно вздыхают: это деревянное чудище с металлическими ножами им не конкурент.

Горе-изобретатель уже распрягал лошадь, когда из смеющейся толпы вышел прилично одетый господин: – Молодой человек! Поле вон за той межой принадлежит мне. Оно будет поровнее, чем у Раффа. Может, опробуешь свою жатку на нем?

На ровном поле, принадлежавшем Уильяму Тейлору, парень за полдня убрал шесть акров (2,5 га) пшеницы – норму 12 профессиональных косцов. Насмешки толпы сменились возгласами восхищения. Но больше всех радовался Роберт Маккормик, отец изобретателя: “Я горд, что моему Сайрусу удалось то, над чем я безуспешно трудился пятнадцать лет”.

Однако прошло еще пятнадцать лет, прежде чем Сайрусу Маккормику удалось убедить Америку, жившую при свечах, не знавшую телеграфа и добывавшую огонь при помощи трута, в преимуществах своей машины, которая впоследствии была признана одним из тридцати величайших изобретений XIX века.
Страсть к изобретательству Сайрус Холл Маккормик унаследовал от отца – Роберта Маккормика. В 1812 году, когда Сайрусу было три года, Роберт Маккормик выкупил у своего отца, Роберта-старшего, 532 акра земли в штате Виргиния, которые и обрабатывал, используя в качестве рабочей силы четырех рабов и семь лошадей. На досуге рабовладелец занимался техническим творчеством. В 1816 году он привел в изумление всю округу, выведя на свои поля фантастический агрегат, представлявший из себя пару
вертикальных шестов с натянутой между ними веревкой, на которой были укреплены остро заточенные серпы. Эта “зерноуборочная машина” оказалась совершенно непригодной для полевых работ, а за Робертом Маккормиком закрепилась слава чудака. Решив, что не стоит наносить дальнейших ударов по своей репутации, Маккормик перестал шокировать почтенную публику рискованными экспериментами и в течение следующих пятнадцати лет доводил свой “агрегат” до ума втайне от соседей. Доступ в
мастерскую был разрешен только троим малолетним сыновьям Роберта – Сайрусу, Уильяму и Леандру.
В 1831 году Роберт Маккормик решился вывести свою усовершенствованную жатку на поле во второй раз. На сей раз опыт оказался удачнее – жатка срезала колосья, оставляя за собой беспорядочно разбросанные по полю скошенные злаки. Роберт был на седьмом небе от счастья. А вот Сайрус отцовской радости не разделял. Запершись в мастерской, паренек стал колдовать над папиной жаткой, внеся в ее конструкцию принципиальные изменения. Он изобрел сепаратор, который позволял срезать только спелые колосья; снабдил жатку возвратно-поступательными ножами, которые к тому же были оборудованы специальными пальцами, придерживавшими срезаемый колос. Причем срезанные колосья теперь падали не на землю, а на сконструированную Сайрусом платформу. Кроме того, жатка Сайруса могла поднимать полегшую пшеницу. На все это у Сайруса ушел год, после чего и состоялась знаменитая демонстрация изобретения. БанкротствоФермеры, однако, почему-то не разделяли энтузиазма зевак, собравшихся на поле Уильяма Тейлора, поэтому продать свою жатку Сайрус так и
не смог. Тогда разочарованный Маккормик решил забыть про сельское хозяйство и заняться более прибыльным делом – выплавкой чугуна. Сайрусу удалось уговорить отца и местного школьного учителя войти в долю, и, взяв кредит, партнеры в 1835 году построили домну и выплавили первую партию металла. Но уже через два года в стране разразился экономический кризис, цены на чугун резко упали, и дела у партнеров пошли неважно. Школьный учитель, оказавшись прозорливее своих партнеров, переписал свое имущество на имя матери, поэтому бремя последовавшего в 1839 году банкротства легло на плечи Маккормиков. С молотка пошли ферма Сайруса и все его имущество, кроме жатки: на нее так и не нашлось покупателя.
Сайрус остался в буквальном смысле слова без гроша и больше года жил в долг. А потом ему
улыбнулась фортуна. Не прошло и восьми лет с первого испытания жатки, как некто Абрахам Смит, который в 1832 году был среди зевак, наблюдавших за детищем Маккормика, созрел для покупки. Жатка была продана за $100. Через пару недель к Маккормику прибыли еще два фермера – соседи Смита. Продав три жатки, Маккормик весь следующий год снова провел в мастерской – оказалось, что агрегат не справляется с уборкой увлажненных росой зерновых. Снабдив свою машину зазубренными ножами, Маккормик решил и эту проблему. В 1841 году
он продал уже семь стодолларовых жаток, на следующий год – 29, а в 1844 году – 50 машин, семь из которых заказали фермеры из западных равнинных штатов.
Маккормик решил самолично оценить перспективы новых земель, куда устремлялись покорители
Дикого запада. Проделав путь в три тысячи миль, Маккормик понял, что совершил путешествие не зря: огромные прерии практически не возделывались, а те небольшие участки земли к западу от Миссисипи, которые все же обрабатывались, давали такой урожай, что фермерам приходилось убирать его круглосуточно. Одним словом, жатки пришлись бы здесь весьма кстати. Однако для успешного сбыта машин нужно было решить проблему с их доставкой заказчикам – времени на жатву у фермеров было порядка десяти дней, а за такой срок доставить жатку за три тысячи миль представлялось невозможным.
Сначала Маккормик решил было продавать лицензии на производство жаток местным жителям.
Но этот план не сработал, поскольку качество лицензионных жаток было крайне неудовлетворительным. Тогда Маккормик надумал перенести свое производство на Средний запад, поближе к Великим озерам. Оставалось только определиться, куда именно.
Маккормик вновь “учудил”. Он решил строить свой завод не в промышленном Кливленде или
Милуоки, а в захолустном городишке на берегу озера Мичиган, который каждый год боролся с
наводнениями и холерой. Назывался городок Чикаго. Маккормик оказался одним из первых
относительно крупных предпринимателей, поселившихся здесь, и его роль в превращении
Чикаго в центр торговли сельскохозяйственными товарами весьма и весьма велика. Именно сюда
везли зерно все фермеры, которые покупали у Маккормика жатки. К Чикаго потянулись
железнодорожные ветки из всех районов страны. Город стал крупнейшим рынком зерна.
К середине века Маккормик производил 1500 жаток в год, однако спрос по-прежнему намного превышал предложение. Чтобы расширить производство, он пригласил в партнеры мэра Чикаго Уильяма Огдена. Тот инвестировал в завод $25 тыс., и через год McCormick, Ogden & Co удвоили выпуск жаток. А еще через год Маккормик предложил Огдену: “Я готов вернуть тебе $25 тыс. и заплатить еще столько же, если ты уступишь мне свою долю”. Огден с радостью согласился на эти условия, и с тех пор Маккормик уже никого не брал в партнеры, кроме братьев (о чем впоследствии очень жалел). Получив полную свободу действий, Маккормик
начал энергично налаживать сбыт своих жаток. Почти ко всем методам, применявшимся для этого, подходит слово “впервые”. Он одним из первых стал рекламировать жатки в газетах. Под слоганом “Вашу жатку окупит один урожай” в газетах помещалось изображение машины
с подробными техническими характеристиками. Затем Маккормик стал размещать на страницах
газет факсимиле подписанного им гарантийного обязательства. Клиентам оставалось вырезать его, поставить свою подпись в соответствующей графе и в оговоренный срок получить жатку. Наконец, Маккормик одним из первых создал дистрибуторскую сеть. Его дела настолько стремительно шли в гору, что у него были все шансы стать одним из богатейших людей Америки. Но, видимо, сама Америка воспротивилась этому.
В 1850 году Маккормик подал заявку на продление своего патента, но совершенно неожиданно для себя столкнулся с непредвиденной проблемой. Многочисленные производители жаток, которые в случае продления патента должны были платить Маккормику по $25 c каждой машины, выступили единым фронтом и, наняв лучших адвокатов, подали протест в патентный комитет, обвиняя Маккормика в том, что “он хочет обложить миллионы голодающих ежегодной данью в $500 тыс.”. Маккормик потратил на тяжбу $90 тыс., но проиграл. С надеждой на легкие деньги пришлось проститься. И он отправился покорять Европу. Начало было привычным. Описывая представленную на лондонской сельскохозяйственной выставке 1851 года жатку Маккормика, газета The Times назвала ее “помесью тачки с цирковой трапецией”. Среди других эпитетов самым лестным оказался “гадкий утенок”. Никогда еще изобретатель не был так близок к провалу… Однако к середине выставки “гадкий утенок” обернулся-таки прекрасным лебедем. Маккормик уговорил одного из посетителей выставки проверить жатку в деле. Полюбоваться на потеху собралась, как водится, огромная толпа. На следующий день та же The Times писала: “Американская жатка ценнее всех остальных экспонатов, вместе взятых”. Маккормик завоевал первый приз и с этого времени пожинал в Европе не только поля, но и славу. В 1855 году он получил золотую медаль парижской выставки, затем главные призы на выставке в Гамбурге. император Наполеон III, самолично испытав жатку, наградил изобретателя орденом Почетного легиона. Объем поставок Маккормика в европейские страны превысил поставки всех других американских производителей техники. Воодушевленный успехом своей экспансии в
Европу, Маккормик в 1859 году повторно подал заявку на продление патента. К этому времени, по данным сената, в США ежегодно продавалось жаток на $55 млн (то есть каждый год мимо кармана Маккормика проходило почти $14 млн). Заявку не удовлетворили. Последнюю попытку продлить патент Маккормик предпринял в 1861 году. Председатель патентного комитета D.P.Holloway ответил так: “Жатка представляет слишком большую ценность для нации, чтобы ее выпуск контролировал один человек”. Гражданская война в США 1861 – 1865 годов способствовала становлению многих миллионных состояний. Для Маккормика самыми важными были социальные изменения, произошедшие в результате этой войны. Окончательная отмена рабства лишила многих фермеров дешевой рабочей силы, и нужда в различных сельскохозяйственных машинах резко возросла. Маккормик, резонно решив, что, раз его изобретением все пользуются бесплатно, наладил выпуск сноповязалок, практически не
отличавшихся от сноповязалок, которые выпускала фирма Deering. В результате Маккормики и Диринги оказались втянутыми в тяжбу, конец которой был положен только в 1902 году, когда Дж.П.Moрган организовал International Harvester Company, президентом которой стал сын Маккормика Сайрус-младший. Маккормики получили 42,6% акций, а Диринги – 34,4%.
Однако к этому времени в стане Маккормиков царил полный раздрай, начало которому положил в
1866 году брат Сайруса – Леандр. Сайрус тогда предложил Леандру передать во владение семейной фирме несколько его изобретений. Леандр отказался. Более того, покопавшись в бумагах, он обнаружил, что патенты на некоторые прежние его изобретения зарегистрированы на имя Сайруса. Между братьями вспыхнула вражда, причем оба не стеснялись применять довольно сомнительные приемы. Казалось бы, случившееся в 1871 году несчастье – дотла сгорел завод Маккормиков в Чикаго – должно положить конец раздорам, но не тут-то было. Завод был застрахован Леандром на $100 тыс., но страховые полисы он передал Сайрусу, которому как раз был должен эту сумму. Получив страховые деньги, Сайрус оставил их себе, заявив брату, что теперь они в расчете. В результате сторону Леандра заняли обделенные страховкой две сестры.
Эта троица заявила, что реальным изобретателем жатки был их отец, Роберт Маккормик, который
передал свои права Сайрусу с условием, что прибыль от продаж будет делиться поровну между
всеми детьми. Между тем еще в 1848 году же на Роберта Маккормика поклялась на Библии в том, что жатку изобрел ее сын Сайрус, а сам Роберт Маккормик, производивший жатки на заводе в Уолнат Гроув, платил Сайрусу за патент по $15 с каждой машины. Раздосадованный Сайрус поначалу даже не хотел восстанавливать сгоревший завод – десятимиллионное состояние вполне обеспечило бы ему безбедную старость, но жена уговорила продолжить дело ради Сайруса-младшего.
Восстановив завод, Маккормик расширил свою экспансию на мировые рынки. К началу 80-х его жатки можно было встретить уже на всех континентах. Казалось бы, 70-летний изобретатель мог спокойно почивать на лаврах. Но не тут-то было. С азартом, присущим всему племени чудаков, он пускался в самые рискованные предприятия – финансировал экспедицию, которая отправилась на Карибские острова добывать красное дерево; инвестировал $55 тыс. в строительство железнойдороги в Мексике, которая должна была соединить тихоокеанское
побережье с атлантическим; купил обширные участки земли в штатах Южная Каролина и Монтана, надеясь на то, что они окажутся золотоносными. Все эти проекты оказались абсолютно
бесперспективными, но Маккормик не унывал. По свидетельству друзей, его любимой присказкой
после очередной неудачи были слова: “Ладно, с этим у меня ничего не вышло. Значит, надо заняться чем-то еще”.
Маккормик был настолько увлечен своим делом, что у него попросту не оставалось времени
сетовать на не слишком благосклонную судьбу. Лишь перед самой смертью, в 1884 году, он, по словам супруги, сделал свое последнее открытие, с искренним удивлением обнаружив: “А жизнь-то, оказывается, действительно борьба”. Младшему Сайрусу после смерти отца пришлось
очень несладко, потому что любимые родственнички распоясались вконец. В 1885 году Леандр выпустил книгу, в которой вновь утверждал, что жатку изобрел Роберт Маккормик. В 1893 году он же протестовал против внесения имени Сайруса Маккормика в список тридцати величайших
изобретателей Америки. “Дело” Леандра продолжил его сын, который возражал в 1909 году
против введения Сайруса Маккормика в фермерский зал славы, а в 1910 году опубликовал книгу
“Изобретатель Роберт Маккормик”. На внутрисемейную тяжбу, взаимные протесты и проч. стороны потратили почти $500 тыс. “Примирил” всех, как мы уже упоминали выше, Дж. П. Морган.
Все вышло в полном соответствии с докладом американского конгресса, посвященном изобретателям, который был опубликован еще в 1867 году: “При всех своих недюжинных способностях изобретатели напоминают малых детей на поле битвы, становясь легкой добычей капитанов индустрии”.
И в этом смысле к Сайрусу Маккормику можно применить словосочетание “один из немногих”.
Пожалуй, лишь ему и Томасу Эдисону удалось в XIX веке совместить изобретательство с
“капитанством” в индустрии – хотя оба могли стать гораздо более состоятельными людьми, если
бы с ними играли по тем же правилам, что и с промышленными магнатами.

Мой блог находят по следующим фразам

• www.winx 4 сезон серии
• винкс 4 сезон скачать
• игры аватара легенда об аанге
• магдалена мельцаж
• метро кэш в ставрополе оф.сайт
• наталья ветлицкая наталья ветлицкая